То самое когда-нибудь.
То самое «когда-нибудь».
Милая моя, и вот опять пишу тебе письмо в надежде, что не последнее. Верю, что ещё получу ответ, написанный твоим мелким почерком... Надеюсь, что обязательно увижу чистые ангельские глаза, поцелую нежные руки, пахнущие полевыми ромашками и, наконец, почувствовав твои объятия, никуда больше не отпущу. Ты всё ещё плачешь по мне, Лиличка? Не надо, не надо, дорогая. С нашей последней встречи прошло ровно 323 дня. С нетерпением жду каждую новую строчку от тебя, пиши мне, Лиличка. Иногда кажется, что даже короткие весточки из дома спасают страдающую душу. Не хотел говорить, но мой товарищ Николай, помнишь его? Он погиб. Немец убил его. Я посмотрел тогда на небо, темно уже было: ночь да звёзды, и подумал, что не хочу войны. Когда-нибудь люди не будут умирать от голода и пуль. Это "когда-нибудь" сейчас приближаем мы, и нам нельзя сдаваться, опускать руки. Я борюсь за будущее, Лиля. Николай тоже мечтал об этом "когда-нибудь", только не дожил, погиб мой товарищ.
Порой, на войне люди забывают, что такое человечность. Они становятся грубыми и безжалостными. А ведь если бы не их жестокость, миллионы людей сейчас бы могли жить... Есть история, Лиличка, что не даёт мне покоя, но она объясняет, почему я всё ещё могу называть себя человеком. Это произошло, когда меня отправили в деревню, находящуюся недалеко от нашей части . Я и не думал, что буду часто ещё вспоминать те несколько минут. Шёл я тогда один, представляя, как здорово заживём мы после войны, как я прочитаю тебе всего Пушкина и Лермонтова, а ты научишь меня готовить твой волшебный чай с малиной. Внезапно не ясный шорох напомнил мне, что всё это только мысли, а я сейчас на фронте. Приглядевшись, сквозь листву я увидел две толстые рыжие косички, а потом и всю маленькую худенькую фигурку. Это была девочка лет шести с тонкими ручками, в которых она держала потрёпанного грязного мишку. В огромных глазах её плескался ужас: девочка изо всех сил пыталась побороть чувство страха, будто не стоял перед ней чужой солдат, будто она меня не боялась. Её взгляд был прикован к винтовке, что висела на моём плече. Малышка развернулась и растворилась в кустах. Не знаю, откуда здесь, у нас, взялась эта девочка, знаю только, что все мы люди, и пусть между нашими странами идёт война, пусть солдаты калечат, убивают друг друга, а потом земля хранит их тела в себе, пусть, но эта девочка не виновата в бесчеловечности, борьбе и смерти. Она хочет жить, и я не имею никакого права отбирать у неё первую прочитанную книгу, вкус сладких пирожков, испечённых бабушкой на завтрак, крепкие объятия любимого, её еще не рождённых детей - её жизнь, понимаешь? Я всё сделал правильно. Кажется, долго мне будет сниться эта девочка с огромными глазами и синяками на коленках. Думая о ней, я представляю наших будущих детей. Ты ведь родишь мне девочку, правда, Лиличка? Я сделаю всё, чтобы она никогда не узнала, что такое война. Ни страх, ни смерть не коснутся нашей маленькой доченьки. Я не надеюсь, нет, - я точно уверен в победе! Скоро всё наладится, образуется, переменится. Эта девочка обязательно будет счастлива, как и наши с тобой дети, я тебе обещаю. Но ты не думай сейчас о войне, думай о том, что ждёт нас впереди. И, если вдруг узнаешь, что меня не стало, помни, даже на небесах я буду любить тебя!
Вечно твой Ваня
1942
